Рецензия на «Фреваку»: потрясающий ирландский фильм ужасов, удачно сочетающий народные традиции с жанровыми образами

Как давний энтузиаст ужасов, питающий слабость к фильмам, пропитанным местным фольклором и историческим контекстом, я нашел «Фреваку» захватывающим дополнением к этому жанру. Ирландские корни фильма, как и запутанные корни его названия, уходят глубоко в сложное прошлое страны, опираясь на сохраняющееся чувство вины за прачечные Магдалины и вплетая его в пугающее повествование, которое настолько же тревожит, насколько и заставляет задуматься.

Дж.Р.Р. Толкин известен тем, что заявил, что «дверь подвала» — самое красивое словосочетание в английской литературе. Тем не менее, при просмотре «Фреваки», фильма ужасов в старом стиле, в котором показана зловещая дверь подвала, украшенная зловещей ржавой подковой, вряд ли вы найдете его таким же милым. В этом фильме эта зловещая дверь служит воротами для множества неприятных существ. Подобно ее первому фильму «Дверь дьявола», второй полнометражный фильм Эйслинн Кларк имеет название, отражающее его содержание. Оба фильма привлекли внимание (включая соглашение о распространении с IFC Midnight) благодаря использованию традиционных ужастиков, перекликающихся с местной тематикой. Хотя «Фревака», возможно, и не предлагает ничего новаторского, она все же способна вызвать дрожь по спине.

Как и его более ранние работы, этот фильм выглядит простым фильмом ужасов, идеальным для показа в определенных жанрах и на цифровых платформах, но в нем скрывается более глубокая и зловещая тема. Такие фильмы, как «Реликвия» и «Мидсоммар», похоже, повлияли на его создание, придав ему атмосферу артхауса, о чем свидетельствует его внеконкурсный показ в Локарно. Стилистически целостная комбинация дебюта Кларка и его последующей работы потенциально может привести к созданию высокобюджетных проектов ужасов для режиссера в будущем. Однако, что действительно выделяет «Фреваку», так это ее мифический и политически заряженный ирландский фон, который основан на сохраняющемся национальном раскаянии по поводу несправедливости прачечных Магдалины и превращает традиционный фольклор в тревожные элементы ужасов.

Название, первоначально «Fréamhacha» (что означает «корни»), сжато и переводится как «корни». Эта концепция не особенно привлекает нашу упрямую главную героиню Шивон, или Шу, как она предпочитает, чтобы ее называли. Кажется, что в прошлом наблюдается пугающее отсутствие тепла, начиная с загадочного и загадочного пролога, действие которого происходит в 1973 году, где сельская свадьба прерывается хулиганами в зловещих, старинных на вид соломенных масках. Далее следуют выцветшие газетные статьи, в которых размышляет об исчезновении невесты. Поначалу неясно, как эта загадка связана с настоящим, поскольку мы переходим к самоубийству пожилой женщины в дублинской квартире, наполненной яркими католическими памятными вещами.

Шу, дочь погибшей женщины, приходит навести порядок с невозмутимым спокойствием, которое повергает в шок ее беременную украинскую невесту Милу (в исполнении Александры Быстржицкой). До сих пор Мила была ограждена от историй о жестоком обращении с матерью Шу, что ставит ее в один ряд с Маргарет Уайт из «Кэрри». Практичная женщина, начинающая карьеру сиделки, Шу предпочитает скрывать свои эмоции и следить за тем, чтобы все шло гладко. Когда в последнюю минуту ей неожиданно поручают присматривать за Пейг (Брид Ни Нехтейн), хрупкой пожилой женщиной, живущей в изолированной северной деревне, она с готовностью соглашается на эту работу, оставляя Милу в затруднительном положении.

Поначалу ее необдуманные действия кажутся неразумными, когда она посещает полуразрушенный, жуткий загородный дом Пейга, место, где местные жители скорее предупреждают, чем направляют. По прибытии она понимает, что зашла в тупик. Дом, наполненный жалкими таксидермией и жуткими безделушками, уже тревожит, но странные звуки и призрачные ощущения, доносящиеся из-за двери подвала, делают его совершенно неприветливым. Эта дверь в подвал, которую Пейг считает опасной духовной границей, добавляет в дом леденящей душу атмосферы. Несмотря на слабоумие и нежелание принимать лекарства, у Пейг время от времени случаются моменты просветления, и у них с Шу складываются напряженные отношения, смягченные их проникновенной игрой, что придает фильму успокаивающую эмоциональную глубину.

В фильме ужасов «Фревака» несколько пугающих элементов основаны на классических оккультных темах или, по мнению некоторых зрителей, представляют собой настоящую сатанинскую угрозу – например, повторяющийся зловещий козел (возможно, родственник Черного Филиппа из «Ведьмы»), который появляется во время самые тревожные сцены. Кому-то эти случаи могут показаться простым суеверием. Однако, так же, как в растущий ужас Пейг вплетены обоснованные страхи, сценарий умело переплетает сверхъестественное беспокойство с вполне реальной травмой и опасениями, которые переживают такие женщины, как Шу и, в конечном итоге, Пейг – жертвы притеснений католической церкви. В этом свете определение точной причины загадочных шумов становится менее важным: если все это мысленная конструкция, то такова и суть истории.

Тем не менее, фильм под названием «Фревака» умело создан, чтобы вызвать ощущение жуткой атмосферы, изображая закрытые сельские поселения, лишенные типичных клише Изумрудного острова. Художник-постановщик Никола Морони накладывает жуткие образы, но при этом раскрывает равное количество опасностей и загадок в повседневной семейной жизни. Кинематография Нараяна Ван Маэле создает пугающее и замкнутое ощущение даже в сценах с ярким дневным светом, а изобретательная музыка авангардного музыканта Die Hexen с множеством ритмичных ударных инструментов держит зрителей в напряжении. И Ван Мэле, и Die Hexen также внесли ключевой вклад в успех фильма Кейт Долан «Ты не моя мать», еще одного мощного и жесткого фильма ужасов, богатого историей ирландских женщин – поджанра, который кажется продолжающимся исследованием общества.

Смотрите также

2024-08-13 20:17